Глеб Ду (Gleb Du)

Глеб Черный, он же Глеб Ду (Gleb Du, вал., Gleb Dubh, ирл. гэльск.) — имя, связывающее Олега Чернэ в первую очередь с кельтской традицией. Кельтская традиция стала для него третьей основополагающей в развитии после даосской и латиноамериканской, где он приобрел особый мистический опыт старины мест и пяти дорог. Кельтская традиция еще сильнее сконцентрировала Глеба на природе развития через призму ритуала, сознания и питания, особенно в плане отношения к развитию, его качеству, где основой должны быть принципы и законы, а не пространственные суждения, чтобы находиться в состоянии постоянного переживания, в состоянии акта творения.

Акт творения — это когда тело находится в постоянном наполнении, мозг — в постоянном питании, а чувства — в экстатическом переживании. Человеку важно владеть методикой сознательного продвижения себя, а не довольствоваться просто неосознанным использованием заложенных от рождения возможностей. Если сознание современного человека вовлечено в работу, то есть находится в активной форме существования, значит, оно также должно быть исследуемо. Именно кельтский след переводит его в формат социальной адаптации после десятилетий отступничества от социального присутствия.

Gleb Du — это кельтский след Глеба Черного, приведший его к сконцентрированному вниманию на истории формирования системы ритуала общественного устройства и его тайного значения в макрокосмическом понятии. Психоанализ ритуала привел его к истокам построения системных знаний, связанных с кельтской культурой, а в последствии и с формированием орденов, в особенности ордена тамплиеров, с которым надолго связала его судьба.

Он выделяет на этом пути мастеров, учителей, которые много помогли ему в поиске, таких как Томас Ролестон (Thomas Rolleston), сделавший многое в изучении мифологии кельтов; Стюарт Пиготт (Stuart Piggott), проделавший серьезную работу в изучении искусства друидов и древних кельтов; Дэвид Уилсон (David M. Wilson) и Джон МакКалох (John Arnott MacCulloch) с их исследованиями в области мифологии викингов, англосаксов и кельтов; Барри Канлиф (Barry Cunliffe), писавший о перемещении кельтских народов по Европе; Миранда Грин (Miranda Green), посвятившая жизнь изучению атрибутики и искусству кельтов, друидов, мифологии кельтов и кельтскому пантеону.

В своей кельтской истории Глеб Черный не только сталкивается с особым миром познаний, но и получает мистический портальный опыт этих познаний. Происходит четкая и глубокая систематизация знаний о структуре, которые заложены в законах поэзии, гейсов, связи и соединений, и при этом познается искусство опыта переживания, экстатичность этих знаний. Кельтская традиция, а затем орден тамплиеров еще сильней концентрирует его на природе саморазвития, на отношении к развитию и на качестве, где основой должны быть принципы и законы.

С момента познания кельтской традиции, к которой он обратился более 25 лет назад, повседневный анализ любых событий и контактов стал стилем внутренней жизни. Переработка знаний, целенаправленное взаимодействие и определение «точек сборки» в итоге привело к тому, что он вообще погрузился в изучение различных мировых традиций.

«Если моему телу и энергии было уже достаточно набора тех или иных упражнений, то сознанию явно не хватало вовлеченности, — вспоминает Глеб. — А значит, и достаточного питания». Именно кельтская традиция открыла для него особое понимание системы питания мозга. Знания о жидкостях, знания о природе, о знании и о ритуале становятся основными в его кельтском пути.

В результате это закрепило то, что все должно либо строиться по универсальному принципу, либо быть соединено с природным ресурсом, в котором ты проживаешь. И если нет условий для этой универсальности, то это некая либо подготовительная, либо переходная модель. То же самое и с практиками: самое опасное — зацепиться или начать работать с переходными моделями, вовлекая себя в частичность познания.

Несложно сообразить, что обретенный им алгоритм беспредельного развития означает в той или иной форме бесконечность жизни — своеобразная религиозная константа, разве что в динамике, адекватной нашему веку. Впрочем, здесь уже требуется ввести поправки опыта, в который он вживляет особый статус кельтского понимания бессмертия или чаши бессмертия, что резонирует с системой знания тамплиеров и святым Граалем.

Кельтское понимание бессмертия — это не религиозная, а алхимическая форма. Есть лишь ее религиозные определения, наполняемые самым разным смыслом. Существуют серьезные культуры, которые признают существование бессмертия без всяких сомнений и иных задних мыслей: латиноамериканская, кельтская, индийская, даосская. Но кельтская традиция приводит его к осознанию жизни бессмертных. То есть не как форма познания, возможностей и т. д., а как формат анализа их сознания. Это непреходящее чувство откровения, где опыт встречи с бессмертными обрамляется опытом анализа их мышления.

Однако анализ их жизни и поведения становится чем-то более значительным, чем слепое следования по пути достижения бессмертия. Анализ пришел вместе с изучением кельтской традиции, что позволило развить сначала системное мышление, а затем и системный анализ.

Интерес кельтской концепции бессмертия накладывается естественным образом на повседневную жизнь, формируя особую схему проживания, отображающуюся в законах гейсов и порядка. Это не просто сформировало у Глеба интерес к ритуалу, а бросило на поиск его познания. Этот многолетний опыт изучения природы знания и их принципов выразился в создании «книги напитка» под названием «Код де Вино», а впоследствии и издания журнала с таким же названием Code de Vino, где по сей день изучается качество и польза напитков, пространства вкуса. Кельты, а правильнее сказать, ритуалы друидов, привели его к изучению свойств воды и вообще всех напитков, и это открыло реальное познание мира виски, пива, коньяка, вина — не как алкоголя, а как особого вида питания, где основой является искусство потребления и качество. Сюда же можно отнести и народные ферментированные кисломолочные напитки — именно в такой последовательности. Так из нетерпимого к любому алкоголю практика Глеб встал на защиту качественных жидкостей. И для него структурированная жидкость в любой форме обретает определенный смысл в контексте познания и анализа жизни бессмертных, что связано именно с кельтской традицией, с ритуалом.

И здесь важно понимать возможности и переживания людей, которые достигли состояния бессмертия через призму их питания и сознания. Это особый опыт познания человеческого духа, путей того, как человек становится смертным. «Самая большая проблема здесь заключается в том, что люди просто не готовы воспринимать знания, они разучились это делать», — убежден Глеб. И нехотение или неприятие в этих условиях — это лишь реакция, исходящая из того, что мозг не напитан. Неумение питать мозг приводит к его упрощенному существованию, где знания заменились реакцией на информацию. И в этой связи основная проблема для современного человека заключается не в том, что он согласен с чем-то или нет, верит или нет, а в том, что он не знает, как питать мозг. А значит, и не имеет возможности открыть его для каких-то новых идей, и уж тем более использовать для анализа. Мышление, анализ, осмысление, рассуждения — это пустой звук для современного человека.

Любопытно, но первое, что надо делать согласно кельтской концепции — это разбираться с жидкостями, искусством потребления качественных напитков как формы не просто питания, но и развития вкуса, сосредоточения, что естественным физиологическим путем помогает восстановить физиологию тела и питание мозга. Именно непонимание людьми, даже с развитым сознанием, структурности тела, особого свойства мозга, который надо уметь питать, не позволяет полноценно взаимодействовать и с научной средой. В результате он даже отказался от выдвижения на Нобелевскую премию от Университета Чикаго и кафедры.

Только определенное состояние тела и мозга может не только помогать открывать законы и исследовать их, но и понимать, для чего и куда их реально нужно направлять. Законы и открытия должны совершенствовать человека, а не просто обеспечивать его дополнительным ресурсом тупости. Сегодня наука реанимирует больных и помогает ленивым, а не создает условия для более подготовленных двигаться дальше, как, например, полеты в космос, куда летает миллионный процент жителей Земли. К сожалению, в основной своей массе ученые — невежды, тратящие свою энергию на результат, тратя себя в процессе. Пример обратного — Леонардо да Винчи, Ньютон, Бэкон, которых просто не поняли, во всей их глубине.

Так и жизнь человека: он тратит себя в процессе, ориентируясь на незначительные во времени к его основной жизни результаты. Здесь как раз напрашивается основной вывод из жизни бессмертных. Это люди, которые постоянно генерируют свою энергию и улучшают пространство вокруг них. Человек, который не генерирует энергию, который не умеет это делать, заражает себя ленью, которая становится рассадником вирусов, и затем питает пространство вокруг себя ими. Право на ошибку имеет лишь тот, кто много работает над собой.

И сегодня, когда за 30 лет своей уже преподавательской деятельности он объехал более 150 стран, проводя лекции и семинары на всех континентах, он говорит, что проблема современного мира заключается в подходе к образованию. Ничего не решить и не сделать, если не пересмотреть всю пагубность развития в школьные годы. Школа сегодня не является системной организацией. В ней напихано все до кучи, но ничто, при этом, не увязано. В школе ребенка набивают информацией, которую он осознанно не использует. Вместо обучения обучаться, развития концентрации, обучению физиологических основ развития, происходит эксплуатация их. В лучшем случае школа становится психологическим отделением некой больницы.

«Я сталкиваюсь со слушателями во всем мире, и основная масса имеет примитивное мышление, когда люди лишь реагируют, а не анализируют. Человек сегодня не имеет права называть себя человеком, если он не есть человек действия, если он не развивает свой мозг», — говорит Глеб.

Особую значимость в значении Глеба Ду имеет развитие ментального плана как жизни в предельном наполнении чувств, и при этом с полной концентрацией, способностью усваивать это состояние, быть в состоянии предельного самовыражения, следуя по следам Адониса, древних кельтов, культур всех времен и народов, вкушающих экстаз как состояние контролируемого наполнения.

Глеб Ду — автор многочисленных публикаций о жизни и традициях народов мира, автор десятка книг о культурном наследии наиболее значимых мировых цивилизаций. Активно участвует в проведении познавательных и исследовательских экспедиций в различные известные, а также труднодоступные точки планеты, выступает с лекциями и семинарами, связанными с наследием прошлого, в разных городах мира. Ну а почему Олег Чернэ имеет имя Глеба Ду, так это одна из многих его мистерий.